Дикий вьюнок - Страница 65

Между лопаток снова закружился острый холод.

За спиной… за спиной…

Я резко развернулась. В окне перехода, примерно напротив меня, но ближе к залу, из окон которого лилась музыка, стоял человек. И хотя там было довольно темно, потому что коридор не освещался, я могла сказать совершено точно — это был князь!

Он не выглядел как человек, застигнутый за некрасивым поступком вроде подсматривания за другими. Конечно… князь имеет право выйти ленивым вечерком и поглазеть, как веселятся его слуги. Ведь в его власти решать, сколько это веселье будет продолжаться. Как и многое другое.

Впрочем, в это время возле князя появился кто-то еще и они пропали.

Я, стараясь сдержать нервную дрожь, отодвинулась подальше от стоящего рядом мальчишки. Мальчишку было жаль, потому я негромко попросила:

— Ты не мог бы оставить меня одну?

Он с облегчением выдохнул и тут же пропал.

Впрочем, прийти в себя не очень-то получилось. Почти сразу же откуда-то сбоку кубарем выкатился Леш. Схватил меня за руку и быстро потащил на дорожку, в сторону противоположную той, которой мы пришли.

Я старалась не отставать. Далеко тащить Леш меня не стал, убедился, что вокруг нет никого живого и увлек в заросли кустов. Остановил у стены и нервно схватился за свою шевелюру.

— Черт возьми. Ула! А ведь ты не выдумала, — изумлено сообщил.

— Не выдумала что? — у меня все еще не получалось успокоиться. Вокруг сгущался вкусный, но душный аромат синельки. Его замок. Его. Он может встретиться везде. Всегда.

— О князе, — Леш немного успокоился, по крайней мере, в глазах поубавилось блеска. — Я убедился. Ну ты и влипла! Вот же невезение!

— Как убедился?

— Просто посмотрел… Князь после ужина всегда возвращается по переходу к своим покоям. В одно и то же время. Но никогда! Слышишь? Никогда он не задерживался у окна больше двух минут. А сейчас… Тебя просто узнать, я бы не перепутал. И он словно почувствовал… Даже вокруг ничего не замечал, хотя я недалеко стоял. Он так пожирал тебя взглядом, что чудом не съел! Особенно когда эти мальчишки подошли. Бог мой, Ула, ну ты и влипла, — вдруг пораженно сообщил мне, будто только что понял всю величину грядущих проблем.

— Я знаю!

Некоторые время раздавалось пыхтение, какое издает человек, когда очень настойчиво шевелит мозгами.

— Может, стоит с ним поговорить и все объяснить? Ула… Просто подумай. Тебе плохо. Ему не лучше. А ведь если вы разберетесь, то многих проблем как…

Горло снова перехватило болью. Я с нетерпением перебила.

— Даже не начинай, Леш!.. Ты только что убедился, что мне не показалось. Поверь тогда сразу, что если бы был хотя бы один шанс его убедить! Хоть самый крошечный! Да я бы…

— Все. Я понял, не волнуйся. Верю, — покладисто согласился Леш, успокаивающе обнимая меня за плечи.

Он наклонился так близко, что закрыл лицом все вокруг. Его глаза сильно блестели, и не только от возбуждения. А еще от какого-то отчаянного вызова, азарта. Какого-то огромного риска.

— Я узнаю, как можно покинуть замок, Ула. Обещаю.

6

Ночь выдалась на редкость беспокойной, хотя Тося и Роксана вернулись почти сразу же после меня, не шумели, не болтали, а просто разделись и улеглись спать.

Мне заснуть никак не удавалось. Все смешалось, вся моя жизнь запуталась, накрепко стянулась самыми сложными узлами и не было ни малейшего выхода, который устроил бы меня безусловно. Бежать… Это конечно выход, но со множеством условий. Даже если побег удастся, куда идти? Только к бабушке, больше некуда. Возвращаться в город нет ни сил, ни желания. Глаза бы мои больше никогда не видели ни высокомерия шайнар, не считающих равными даже обладающих частью своей крови шай-парс, ни королевских служб, создающих из обычных людей беспринципных существ, прикрывающих свои мерзкие действия интересами королевства и, следовательно, народа. Вранье! Плевать им всем на народ! Все моменты суда касались чего угодно, но не народа. Деньги теряла казна! Краденая Маризой информация в конечном счете касалась именно денег. Репутация каждого обманутого Маризой человека была настолько далека от их реально существующих поступков, которые выползли из темноты наружу, что последнее, о чем думали обманутые, суд и королевские службы вместе взятые — благо народа.

И от этого еще гаже.

Еще спать мешал амулет. Стоило задремать, как цепь становилась колкой, врезалась в кожу и шея начинала жутко чесаться, будто исцарапанная мелкими колючками. Но ведь несколько дней до этого все было в порядке? Я проверила поверхность цепочки — гладкая, никаких острых или хотя бы неровных краев, потому проснувшись в очередной раз, пыталась просто передвинуть ее в сторону, что на время помогало. И я снова засыпала и снова просыпалась.

Уже потеряв счет попыткам заснуть, я перевернулась на другой бок, в сторону девчонок и увидела сидящую на краю кровати Роксану.

— Пошли в коридор, — тихо прошептала она, снимая со спинки кровати и протягивая мне теплую коричневую шаль. Сон никак не шел, так что я даже обрадовалась предложению проветриться и отвлечься от бессмысленных попыток уснуть. Впрочем, проветриться — сильно сказано, на улицу выходить мы не стали, мало ли кто там шатается? Зачем же представать перед глазами неизвестных ночных гуляк в виде светлых пятен, в которые мы превратились благодаря длинным до пят ночным сорочкам? Только лишние сплетни раздувать.

Пройдя по коридору до угла, мы забрались под лестницу, которая хотя и не являлась главной, но все равно была достаточно широкой, чтобы спрятать под своим основанием уголок со старым мягким диваном. Рядом у стены высилась несколько вложенных друг в друга ведер и пара дряхлых общипанных метелок.